Вассерман: Любое узкое место — повод для предпринимательства

Мой брат Владимир, в отличие от меня умный, практически с развала России, тогда именуемой Союз Советских Социалистических Республик, работает по несколько лет попеременно в одесских представительствах двух сюрвейерских (контролируют количество и качество товаров при международных перевозках) компаний — Saybolt и SGS. Его приглашают в штат той из них, где возникает новая сложная задача.

На сайте SGS (в момент написания статьи был недоступен с моего рабочего компьютера) описана история компании. Гуглоперевод (с моими редактурой и сокращениями очевидного) выглядит так: «История компании SGS с главным офисом в Женеве, Швейцария, восходит к XIX веку, когда молодой иммигрант из Латвии г-н Анри Гольдстюк основал во французском порту Руан компанию по проверке и экспертизе, наверное, самую первую компанию такого рода в мире.

Обстоятельства, приведшие к основанию этого всеобъемлющего предприятия инспекций и проверок, проводимому безденежным, но решительным молодым иммигрантом, очень интересны и поэтому заслуживают дальнейшего подробного изучения. Остаётся спорным, действительно ли представленные факты точны или несколько романтизированы. Г-н Анри Гольдстюк, родом из Лиепайского порта (на немецком языке — «Libau»), был нанят в порту для наблюдения за погрузкой овса в мешках на корабли, направлявшиеся в Руан. Оттуда овёс везли в Париж в основном для кормления лошадей, автотранспорта того времени.

Латвийские фрахтователи часто получали жалобы от французских грузополучателей: те утверждали, что получили меньше груза, чем указано в транспортных манифестах.

После этих жалоб работодатель г-на Гольдстюка уволил его. Итак, не имея работы и денег, молодой Анри решил эмигрировать и посмотреть мир. В качестве безбилетного пассажира на торговом корабле он прибыл во Францию, в порт Руан. Однажды, блуждая по гавани, он обнаружил судно, выгружающее овёс в мешках от его бывшего работодателя в Латвии. Он заметил, что многие мешки порваны во время разгрузки, а их содержимое рассыпалось по причалу — и поэтому потеряно. Вдобавок он заметил, что часть мешков украдена при соучастии экипажа… Он записал всё это и, взяв в долг у своего австрийского друга г-на Хайнце, отправил письмо своему бывшему работодателю. Тот ответил ему и попросил позаботиться о разгрузке в Руане! Таким образом, вышеупомянутые потери были значительно сокращены, и г-н Гольдстюк всё чаще привлекался для выполнения задач по контролю товаров.

12 декабря 1878 года он вместе со своим другом г-ном Хайнце основал контролирующую компанию Goldstück, Hainzе Co. Она быстро преуспела. Через год компания выросла и открыла офисы в портах Дюнкерк, Гавр и Марсель. Этот рост поддержало развитие новых услуг по перевозке зерна».

Комментируя когда-то эту историю, брат отметил: «С одной стороны, явный пример «отложенного бизнеса» — почему только в 1878-м нужно было начать следить за грузом на двух концах цепочки? Очевидно же, что к тому времени примерно 5000 лет проходили торговые операции практически в масштабах всего обитаемого мира. С другой стороны, до этого времени были такие проблемы с перемещением груза (пираты, феодалы, слабые транспортные средства), что проблемы недостачи от халатности и даже хищений были на порядок – два меньше других причин потерь груза».

На мой взгляд, дело ещё и в том, что многократно выросло число и производителей, и потребителей, и посредников между ними, в том числе перевозчиков. На протяжении многих веков купцы если не сами руководили торговыми экспедициями, то, по меньшей мере, направляли туда доверенных (и потому немногочисленных) сотрудников, и персонал подбирали по возможности на основе рекомендаций, да ещё и с проверками. Массовые же перевозки вовлекли столько народу, что личные взаимоотношения поневоле уступили место способам формализации доверия, в том числе сюрвейерам.

Обычно пришедшие на новый рынок первыми либо быстро разоряются, не разобравшись в его тонкостях и предоставив другим возможность учиться на их ошибках, либо разрастаются, захватывая львиную его долю. SGS нынче крупнейшая в мире сюрвейерская компания, Saybolt вроде бы вторая. Занимаются они в основном нефтью и нефтепродуктами. В Одессу пришли потому, что в ее порту находится один из мощнейших терминалов, откуда ещё с советских времён отгружаются на танкеры нефть и продукты её переработки. Брат, кстати, довольно долго консультировал продавцов и покупателей, в каком соотношении смешать несколько партий продукта, чтобы получить требуемые свойства.

По мере перевода грузопотоков Российской Федерации в собственные порты заработок на проходящей через Одессу нефти упал, и пришлось разнообразить работу. С начала 2010-х годов брат — заместитель по научной работе директора новой лаборатории, выстроенной SGS для исследования множества товаров разных категорий. Сейчас одесский порт экспортирует в основном зерно, и, можно сказать, что в нём компания вернулась к истокам своей деятельности. Правда, через Либаву, тогда входившую, как и вся Латвия, в Россию, вывозили в основном зерно из центра страны, а через Одессу везут с юга, но для анализа состава и примесей это несущественно.

Впрочем, эта подробность одного из множества направлений международной работы не должна отвлекать внимание от главного: зачем вообще нужен и почему столь разросся сюрвейерский бизнес?

Роман «Чужак в чужой стране» (1961) Робёрта Энсона Рекс-Иваровича Хайнлайна (1907.07.07–1988.05.08) написан про примерно наше время. Среди прочих экзотических или вовсе невозможных в ту эпоху профессий — Честный Свидетель. Он обязан сообщать только то, что наблюдал лично, ничего не домысливая и не предполагая. Например, на вопрос о цвете виденного дома он вправе сказать лишь нечто вроде: при тогдашнем полуденном освещении обращённая ко мне сторона выглядела белой в пределах неизбежного частичного поглощения падающего света. Зачем такой нужен? Да затем, что можно его не перепроверять. В англосаксонской юриспруденции вообще считают показания под присягой одним из надёжнейших доказательств. В основном потому, что там наказание за лжесвидетельство весьма жёсткое. А Честного Свидетеля, насколько я понимаю, и подкупить почти невозможно, даже если ему заплатят столько, что на всю жизнь хватит (как граф Монте-Кристо — телеграфисту), окажутся под сомнением его показания по предыдущим делам, и те, кто проиграл на основании его слов, завалят его исками. Вот и сюрвейер чем опытнее, тем надёжнее — угроза исков от былых клиентов принуждает к честности.

Но сюрвейер — лишь частный случай потребности в независимом надёжном сотруднике. Развитие любого дела натыкается на всё новые узкие места. Их зачастую лучше расшивать самостоятельно, учитывая собственные особенности. Но, на мой взгляд, куда чаще выгодно пренебречь тонкостями ради роста объёма работы: экономия на издержках может перекрыть пользу от прицельной подгонки под свои нужды. А наращивать объём проще, беря заказы у множества клиентов со сходными потребностями. Так и появляется самостоятельное новое предприятие с новой специализацией.

Уже отмечал: отдавая работу подрядчику, надо проверять, что ему понятны технологические подробности. Так, внешний бухгалтер должен узнать порядок взаимодействия подразделений заказчика, чтобы не порождать иллюзий вроде легендарной уже фразы: «Вас послушать, так только отдел сбыта прибыль даёт, а все остальные — убытки». Соответственно, и сам подрядчик должен постоянно вникать и в своё дело, и в его взаимосвязи с нуждами клиентов. В частности, нельзя стесняться диалогов. Клиент должен сообщать подрядчику всё, что сам считает важным, и не считать признаком некомпетентности подрядчика его вопросы. Накопленный авторитет облегчает технически важные беседы. Но и, выходя на новый (для себя или вообще) рынок, подрядчик должен понимать: лучше пусть часть клиентов сочтёт его знающим слишком мало, чем хоть один предъявит иск за ущерб от ошибки, вызванной действительным непониманием.