ПЛАТФОРМА — МОСТИК ДЛЯ ДИАЛОГА БИЗНЕСА И ВЛАСТИ

Ровно год назад в России начала работу цифровая Платформа для предпринимателей ЗАБИЗНЕС.РФ. Ресурс является инструментом поддержки бизнеса, который оказался под давлением правоохранительных структур. Инициативу по созданию Платформы публично поддержал Президент РФ. Очевидно, что власть признает наличие проблемы — силовое и административное давление на бизнес есть. Платформа — ресурс, который, по словам Владимира Путина, призван «не только сделать публичной информацию о давлении на бизнес, но и разобраться по существу».

Эти слова президент России произнес в послании Федеральному Собранию РФ в феврале 2019. Они сопутствовали инициативе по созданию нового современного цифрового инструмента поддержки бизнеса в отстаивании своих прав. Немногим раньше саму суть Платформы сформулировали члены Наблюдательного совета Агентства стратегических инициатив. Президенту идея понравилась, проекту был дан зеленый свет, и уже осенью того же, 2019-ого, года в рунете появился новый ресурс — ЗАБИЗНЕС.РФ.

Платформа работает в статусе автономной некоммерческой организации и сфокусирована исключительно на работе с обращениями предпринимателей. Идея понравилась не только чиновникам, но и ведущим бизнес-объединениям страны. В итоге многие из них вошли в состав учредителей Платформы, в том числе Российский союз промышленников и предпринимателей, Торгово-промышленная палата РФ, «Деловая Россия» и «ОПОРА РОССИИ». Эти факты отнюдь не формальность, а признание острой необходимости: бизнес испытывает давление силовых ведомств, проблема давно назрела, и ресурс помощи бизнес-сообществу был жизненно необходим. Отсюда и поддержка по всем фронтам, активное участие влиятельных лоббистов в решении проблем бизнеса и внимание к работе самой Платформы.

Когда речь идет о сложных, системных, корневых проблемах, которые формировались годами и укоренились глубоко и основательно в недрах госсистемы, год работы и борьбы, по существу, — малый срок, но бизнес воспринял инициативу с воодушевлением. Те, кто обратились, а таких за год набралось почти полторы тысячи человек (и цифра каждый день растет), получили реальную поддержку в решении своего вопроса.

С момента основания Платформу ЗАБИЗНЕС.РФ возглавляет Элина Сидоренко, профессор МГИМО, директор Центра цифровой экономики и финансовых инноваций МГИМО, доктор юридических наук. Кандидатура была выбрана явно не случайно: с одной стороны, Платформу должен был возглавить именно юрист, обладающий глубокой экспертизой в области права. С другой стороны, это не должен быть человек, воспитанный самой правоохранительной системой, ведь его задача — всегда быть «над схваткой», чтобы ни у одной из сторон не было повода усомниться в независимости «арбитра». И, в-третьих, успешно руководить подобным проектом может только тот, кто, как хороший адвокат, умеет отстаивать истину при помощи хорошо подготовленной доказательной базы, оставаясь при этом с холодной головой и желанием добиться справедливости. Элина Сидоренко оказалась той самой компромиссной фигурой, чья репутация в юридическом сообществе безупречна, в политических и других процессах замечена не была, не ангажирована ни одной из структур и всю жизнь посвятила праву.

Именно поэтому особенно важно и интересно было спросить именно ее, по какому принципу она выстраивает отношения с правоохранительными органами, добиваясь справедливости в защите прав предпринимателей. А еще было интересно узнать, какие рычаги воздействия на силовиков оказываются самыми эффективными в ее работе, за кем последнее слово в принятии решений по жалобам бизнеса, и может ли сама правоохранительная система стать идеальной настолько, чтобы искоренить и давление на граждан, и факты злоупотребления внутри себя самой. Открытые и справедливые силовые структуры — это утопия или идеал, к которому стремятся юристы Платформы ЗАБИЗНЕС.РФ и лично Элина Сидоренко?

— Год работы позади. Какова его статис-
тика?

— На 27 ноября счетчик на Платформе показывал, что подано 1 409 обращений. Всего зарегистрировано 2 278 пользователей, 490 консультаций мы провели, 52 обращения считаются решенными, еще 120 сейчас в работе у юристов Платформы.

— На кого чаще жалуются?

— 58% жалоб направлены в МВД, 20% — в Генеральную прокуратуру, 19% — в Следственный комитет, 3% — в ФСБ. То есть именно на действия сотрудников этих ведомств чаще всего жалуются.

— Кто чаще всего жалуется?

— К наиболее пострадавшим от силового давления сферам бизнеса относятся оптовая и розничная торговля, строительство, ремонт авто/мототехники.

— Какие виды давления на бизнес встречаются чаще всего?

— Как правило, юридические лица обвиняются в мошенничестве, неуплате налогов, повреждении чужого имущества. И в последнее время мы получаем много жалоб на нарушения в результате оперативно-розыскной деятельности таможенных органов. Именно поэтому мы выступили с инициативой расширить наши полномочия, чтобы мы могли рассматривать подобные дела и обращаться за разъяснениями в Федеральную таможенную службу.

— Кто среди регионов в лидерах по числу жалоб?

— Наибольшее количество обращений о фактах силового давления на предпринимателей поступило из Москвы. Далее следуют Краснодарский край, Московская область, Санкт- Петербург, Челябинская область, Ставропольский край и Ростовская область. Здесь не стоит, конечно, забывать, что та же Москва —
густонаселенный регион, то есть количество обращений соотносится и с числом проживающих в субъекте человек.

— На Платформе размещена карта обращений, на которой есть регионы с так называемым «нулевым» показателем, то есть оттуда вы не получили ни одного обращения. Что это за субъекты РФ, и с чем вы связываете этот нулевой показатель?

— Это Псковская область, Еврейская автономная область, Ненецкий и Чукотский автономные округа, Республики Алтай, Карелия, Марий Эл, Тыва, Хакасия и Чеченская Республика. Уверена, что и там у бизнеса есть проблемы в отношениях с правоохранительными органами, просто не везде еще знают о существовании Платформы. И мы постоянно напоминаем губернаторам, руководителям бизнес-объединений о том, чтобы они популяризировали наш ресурс, рассказывали о нем на местах. Наша задача — охватить своим вниманием по максимуму все территории России, чтобы у каждого предпринимателя был в руках инструмент борьбы с давлением силовых структур. Совершенно справедливо заметил Сергей Катырин, президент Торгово-промышленной палаты РФ, что «самое важное, во-первых, чтобы бизнес поверил в действенность этого проекта, а во-вторых, чтобы Платформа обеспечила быстрое решение каждой проблемы.

— Теперь давайте поговорим о действенности и скорости принятия решений по жалобам, которые к вам поступили. Каковы регламенты и порядок рассмотрения обращений на Платформе?

— Заявка рассматривается в течение суток. Если понадобятся дополнительные документы или информация, ее нужно будет предоставить в течение 24 часов. У правоохранительных органов есть 30 дней на рассмотрение жалобы, у Генеральной прокуратуры — 14 дней.

— Куда после Платформы уходят обращения предпринимателей?

— Обращения рассматривают центральные аппараты ведомств, в том числе Следственного комитета, Генеральной прокуратуры, МВД и ФСБ. Для каждой структуры определен свой регламент работы с Платформой. Ответ на обращение предпринимателя из любого региона будет давать центральный аппарат ведомства. Это позволяет исключить случаи повторного направления жалобы в территориальное подразделение.

Не будем отрицать очевидного: в регионах есть такое явление, как кумовство. У многих деяний внутри правоохранительной системы высокая латентность. Что делает Платформа, чтобы исправить ситуацию, положительно повлиять на нее? Мы «вытаскиваем» в буквальном смысле проблему с регионального уровня на федеральный, доносим ее до тех силовиков, которые принимают решения на более высоком уровне. Очевидно, что очень часто бизнесмен оказывается в клубке кумовства, в коконе этих конгломератов, которые формировались годами, он не может добиться правды там, где рука руку моет. Когда мы проблему предпринимателя поднимаем на уровень центрального аппарата, повышается ответственность за принятые решения: руководитель федерального уровня берет на себя персональную ответственность за тот ответ, который мы получим.

— Бывает такое, что вы видите, понимаете, что силовики прислали отписку?

— Не скрою, что сначала письма даже из структур федерального уровня носили формальный характер, ответ писали все в том же регионе, откуда родом проблема, а наверху лишь подписывались под ним — мы проходили этот этап. Сейчас все понимают уровень ответственности, и после наших обращений на местах обычно начинаются серьезные проверки. Нельзя сказать, что мы полностью решили проблему отписок, мы по-прежнему встречаем противодействие, особенно на региональном уровне. И в этих случаях мы задействуем мощный ресурс в виде Генеральной прокуратуры. Сегодня мы очень активно подписываем соглашения с региональными прокуратурами, ежедневно проводим вместе с прокурорами субъектов РФ приемы предпринимателей. Сегодня могу с гордостью сказать, что все обращения, инициированные Платформой, находятся как минимум на личном контроле региональных прокуроров. По нашей статистике, в 90% случаев соблюдены требования Платформы в части ответа на вопросы: подтвердились ли факты, указанные в сообщении, привлечены ли сотрудники к ответственности. И еще одна цифра: в
мае–июне 2020 года количество ответов «проблема решена» превысило среднемесячные показатели и составило 43% от общего объема решенных дел. Это к вопросу об эффективности и доверии к нашей работе. Мы стараемся его заслужить, первые результаты уже есть.

— На какой стадии отношений с правоохранительными органами предприниматель может обратиться на Платформу?

— Чем раньше, тем лучше. Например, мы помогли крупному предпринимателю, когда в отношении него планировали возбудить уголовное дело по налоговым преступлениям. К нему пришла доследственная проверка, стали запрашивать те же документы, что до этого запрашивала налоговая. Предприниматель не стал долго ждать, подал обращение на Платформу. Мы обратились в Генеральную прокуратуру с просьбой установить целесообразность проведения доследственной проверки. Прокуратура не нашла и не усмотрела целесообразности подобных действий со стороны силовых структур, в итоге не было возбуждено уголовное дело по налоговому преступлению.

В своем обращении предпринимателю всегда необходимо указывать на целесообразность или ее отсутствие в действиях силовиков. Прокуратура как надзорный орган в этих случаях всегда тщательно и объективно разбирает ситуацию. Это очень действенный механизм.

— Какова зона ответственности Платформы, где границы, за которые вы выходить не можете?

— Скажу сразу, чтобы было понятно: Платформа не почтовый ящик. Расскажу, как работает механизм: к нам обращается предприниматель, мы даем первоначальную оценку на соответствие обращения регламентам Платформы. Если оно не соответствует ему, то обращению присваивается статус «проведена консультация». Мы звоним автору заявления и поясняем, почему он обратился не по адресу, куда он может перенаправить свою жалобу, но таких случаев у нас немного. Если обращение подходит по сути под наши регламенты, но оформлено неправильно, либо приложены не все документы, или позиция предпринимателя нам ясна, но так плохо изложена, что шансы добиться справедливости не очень велики, скажем, предприниматель не показал факт силового давления и его последствия, мы ему звоним и прорабатываем детали, чтобы обращение приобрело нужный вид. Мы не можем, согласно законодательству, написать за человека текст обращения. Очень редко к нам поступают безупречные с точки зрения оформления документы. У нас есть штат юристов, которые помогают грамотно оформить и само обращение, и весь пакет необходимых документов. Но наша главная работа начинается в тот момент, когда предприниматель получает ответ от правоохранительных органов. Если мы видим, что получена отписка, мы готовим совместно с бизнесменом обращение в вышестоящие инстанции. И так далее — мы идем вместе с ним по инстанциям, пока ответ не будет удовлетворять нас по сути. У нас был случай, когда мы дошли до уровня первого заместителя Генерального прокурора РФ.

— Бывает такое, что доводы предпринимателя не подтверждаются?

— Да, конечно, бывает по-разному. Но чаще все факты подтверждаются, и мы можем требовать проведение служебной проверки по факту, и сейчас их все чаще проводят внутри ведомств после наших обращений.

Важно отметить, что мы действуем исходя из принципа, что важна не суровость наказания, а факт его неизбежности. Платформа призвана мутную воду взаимоотношений правоохранителей разных уровней сделать максимально прозрачной, и такие механизмы внутри системы заложены, мы научились эффективно ими пользоваться.

— Платформа — цифровой ресурс, все ходы записаны, есть система внутреннего контроля за теми же сроками рассмотрения?

— Все обращения, которые к нам поступают, оседают в «облаках», то есть хранятся в памяти системы, пока проходят стадии проверки внутри нее. Поэтому ни одно дело, которое к нам приходит, мы не можем спрятать, не рассказать о нем, по каждому этапу работы над обращением установлены жесткие сроки работы: часики тикают, и остановить их не можем ни мы, ни силовики. По истечении срока загорится «красная лампочка», что будет означать просрочку по данному делу. Все подобные факты отражаются в статистике, которая ложится на стол руководителям силовых структур. В отчете отражается вся информация по делу, указывается фамилия лица, которое им занималось, и данные о том, кто допустил просрочку по ответу на наше обращение. Таким образом, мы даем возможность правоохранительной системе принимать грамотные кадровые решения, указываем на конкретные нарушения и лиц, которые их допустили. Но при этом я все-таки сделаю акцент на том, что мы не боремся с недостатками работы правоохранительных органов, мы защищаем предпринимателей. Силовые ведомства в этот процесс активно включены, они дозрели до необходимости консолидации с общественными структурами, чтобы устранять проблемы внутри системы.

— Какую роль играет Платформа в трансформации правоохранительной системы?

— Платформа — это мостик. Мы пытаемся наладить диалог. Некоторое время в силу ряда обстоятельств, например, незрелости предпринимательства или закрытости правоохранительной системы, мы имели дело с ситуацией, когда стороны не вели диалог между собой, не смотрели друг другу в лицо. Платформа не воюет ни с одной из сторон. Мы вместе с бизнес-сообществом и правоохранителями решаем накопившиеся проблемы.

Силовые ведомства созданы, чтобы охранять закон, но мы часто имеем дело с местечковым подходом, в результате складывается такая картина: центральный аппарат порой просто не знает, как ведутся дела на местах. Есть формальные отчеты, статистика, которая ложится на столы генералов, она не отражает сути многих проблем, в том числе тех, которые связаны с предпринимательским сообществом.

Я убеждена, что создание Платформы ЗАБИЗНЕС. РФ позволило сесть за стол переговоров. И мы видим, что это не односторонняя связь: не только мы помогаем бизнесу: бизнес через аккумуляцию своих пожеланий и проблем на Платформе дает возможность правоохранительным органам понять их недоработки. И в верхних управленческих структурах того же МВД РФ это встречается с большим энтузиазмом. Мы в постоянном диалоге с руководителями ведомств, рассказываем им о проблемах бизнеса на конкретных кейсах, и это действительно берется «на карандаш». Например, в той же Генпрокуратуре есть специальное распоряжение по тесному взаимодействию на всех уровнях с ресурсом ЗАБИЗНЕС.РФ. Надзорное ведомство охотно решает проблемы предпринимателей и сейчас еще более активно включается в дискуссии по вопросам правоприменения норм закона, доработке законотворческой базы.

— Несовершенство законодательства по «предпринимательским» статьям — один из наболевших вопросов. Какова роль Платформы в законотворческой работе?

— Одна из наших центральных задач — донести нужды предпринимателей до законотворцев. Мы в этом направлении многое делаем: постоянно организуем экспертные слушания, где обсуждаем изменения в действующее российское законодательство. В 2020 году цифровой сервис совместно с РСПП и ТПП подготовили 21 предложение по совершенствованию действующего законодательства в сфере защиты бизнеса от силового давления.

Мы всегда даем слово предпринимателям, которые живут и работают на земле, сталкиваются с применительной практикой каждый день, могут объективно оценить эффективность законодательной базы. У меня иногда складывается ощущение, что нашему экспертному сообществу, которое призвано решать эти задачи, просто не хватало площадки, подобной Платформе, и мы готовы взять на себя эту роль, так как считаем работу над законодательной базой крайне важной. Кроме того, мы готовы выступать в качестве экспертов, которые смогут оценить вносимые поправки. У нас был такой опыт работы с ТПП, которая разработала поправки в УК и УПК, касающиеся проведения обысков и проверок. Эксперты Торгово-промышленной палаты обратились к нам за экспертизой как к ресурсу, который имеет дело с реальными бизнес-кейсами. Их интересовал накопленный нами опыт в части правомерности назначения обысков и проверок. Мы сделали обобщение дел с подобной проблематикой, на конкретных примерах показали бреши в системе правового регулирования.

— Так над чем стоит работать, чтобы избежать давления на бизнес: над самими законами или над практикой их применения?

— На мой взгляд, порой лучше недорегулировать, чем применить избыточные меры регулирования, ведь как только мы начинаем топорно ваять тот или иной закон, мы вынужденно столкнемся с противодействием. Кроме того, мы должны создавать пакетные законы, которые коррелируются друг с другом. Когда мы создаем что-то новое, его необходимо встраивать в существующую систему. Правоприменители часто действуют по принципу, что им выгоднее оставить старую практику, пренебречь новым подходом. В новом надо разобраться, а это всегда сопряжено с дополнительными трудностями. Самая актуальная проблема сегодня — перенасыщенность новыми, порой бездумными дополнениями к существующей нормативной базе. На мой взгляд, важнее сейчас создать эффективную, юридически грамотную и обоснованную правоприменительную практику.

— Какими лакунами в законах пользуются чаще всего силовики в расследованиях по «предпринимательским» статьям?

— Приведу такой пример: активное заключение под стражу лиц, которые подозреваются в совершении экономических преступлений. Правоохранители зачастую просто не возбуждают уголовные дела по статье о мошенничестве в сфере предпринимательства (ч. 5-7 ст. 159 УК РФ), а предпочитают возбуждать дела по ч.4 ст. 159 УК РФ, а эта статья касается общеуголовных мошенничеств, что дает возможность заключать подозреваемого под стражу. Это лишь одна из уловок, которая активно используется. Еще одна хитрость, которую применяют на практике: вменение предпринимателям ст. 210 УК РФ (организация преступного сообщества). Несмотря на очень правильную по сути поправку, внесенную в эту статью президентом, где говорится, что структура хозяйствующего субъекта и непосредственно ОПГ — это все-таки разные вещи, так вот несмотря на эти дополнения, на уровне возбуждения уголовных дел правоохранители по-прежнему прибегают к этой уловке, хотя с вступлением в силу данной поправки количество уголовных дел по 210 ст.УК РФ по совокупности сократилось, но практика по-прежнему остается.

— Какие статьи и понятия УК и УПК РФ создают бизнесменам наибольшие проблемы?

— Очень часто сложно понять и потому доказать, что подразумевается под формулировками. «Незаконное предпринимательство», «причинение крупного ущерба» — часто возникают вопросы. Кому причинен ущерб? Если конкурирующему субъекту, тогда каков алгоритм подсчета крупности? Крупный доход — тоже проблема с определением и границами. Как сегодня соотносятся понятия «незаконное предпринимательство», «налоговое преступление» и «мошенничество»?

Можно ли решить проблему путем внесения дополнений в УК? Пожалуй, нет: статья и так перенасыщена. Мошенничество: как разграничить это понятие с мошенничеством в сфере предпринимательской деятельности? Возникает вопрос по факту заведомости деяния и договорным обязательствам, которые становятся камнем преткновения. Умысел всегда сложно доказывать, а здесь еще его и невыгодно доказывать.

Часто в правоохранительных органах нет разумения, где заканчивается мошенничество и начинается статья 165 УК РФ — причинение имущественного ущерба путем обмана и злоупотребления. Всем сторонам-участницам процесса необходимо садиться за стол переговоров и обсуждать, по какому пути должна пойти практика.

— В чем еще выражается силовое давление на бизнес?

— Аресты имущества, изъятие организационно-правовых документов, печатей — в результате подобных действий парализуется деятельность компании. Обиднее всего, когда правоохранители используют свои ресурсы, чтобы помочь конкурирующей структуре. Очень серьезная проблема для бизнеса, которая тоже является одной из форм давления, — волокита при расследовании уголовных дел. Когда президент заявил о создании Платформы в своем Федеральном Послании, он привел такой пример: предприниматель сидит в тюрьме не один месяц, а следователь в разгар расследования уехал в отпуск, дело стоит на месте — это и есть волокита. С того момента, по сути, и был взят серьезный курс на искоренение волокиты как явления: сокращение сроков расследования, проведения экспертиз, применения определенных мер пресечения к предпринимателям в виде домашнего ареста, заключения под стражу. Сейчас мы видим отдельные дела, которые расследуются 3,5 года, по одному из обращений на Платформу срок рассмотрения уже составляет 8 лет — такие ситуации, конечно, недопустимы. Такие дела частенько попадают к нам. Мы боролись за одного предпринимателя из Якутии, у которого на протяжении многих лет было заморожено все имущество. После нашего вмешательства, когда мы подключили местные и федеральные органы власти, мы обнаружили, что достаточно было одних суток, чтобы снять аресты, наложенные много лет назад. Сегодня бизнесмен может возобновить работу компании, так как нам удалось вернуть его имущество в оборот.

— Вы фиксируете положительную динамику? Фактов силового давления на бизнес становится меньше или больше?

— По количеству неправомерных действий мы наблюдаем сокращение, но видоизменяются формы давления на бизнес. Скажем, из-за перехода многих компаний на дистант сокращено количество выездных внеплановых проверок. Уникальность времени в том, что на ситуацию воздействуют сразу несколько факторов: с одной стороны, государство сейчас максимально заинтересовано в укреплении контроля за всеми сферами деятельности, так как ситуация с развитием пандемии сложно прогнозируема. С другой стороны, сам по себе COVID-19 поставил всех в очень сложные рамки, особенно предпринимателей. Нам необходимо переосмыслить многие вещи, в том числе и понимание силового давления на бизнес. И мы сейчас наблюдаем небольшое снижение и стагнацию в этой части — это закономерно, продиктовано особыми обстоятельствами.

— Каков вектор госполитики и силовиков в отношении бизнес-сообщества?

— Государство явно демонстрирует, что максимально заинтересовано в том, чтобы понять «боли» бизнеса, оно старается создавать как можно меньше проблем для него. Долгое время мы жили в условиях, когда действовала регуляторная гильотина, потом наступил период создания правозащитных платформ. Но пока силовое давление правоохранительной системы на бизнес по-прежнему сохраняется. Мы понимаем, что свести к нулю этот фактор как минимум в ближайшее время мы не сможем. Мы должны понимать, что методы будут меняться, виды давления трансформироваться, как мы это видим сейчас, в условиях пандемии, когда появляются конгломераты, продукты сращивания силового и административного давления. Говоря о последнем, я имею в виду, прежде всего, так называемые административные регламенты, рамки, в которых сейчас вынужден работать бизнес, в том числе и налоговый регламент. Сегодня ужесточение налоговых проверок и политики в целом в отношении предпринимателей с неизбежностью приводит к новой модели силового давления на предпринимателей, когда те или иные упущения по части налоговой отчетности влекут за собой возбуждение уголовного дела или проведение доследственной проверки. Это не принципиально новое явление, но в последнее время оно приобрело большие масштабы.

Говорить о том, что снижение давления будет продолжаться, мы, к сожалению, пока не можем, потому что за окном особое время. Система априори не может быть идеальной, абсолютно контролируемой. Но даже в этих обстоятельствах нам удается решать проблемы благодаря диалогу. На мой взгляд, нет более эффективного пути.

Преступления в экономике

Количество экономических преступлений в 2020 году по сравнению с прошлым годом снизилось на полпроцента. При этом более чем на 11% увеличилось число незаконных действий, связанных с освоением бюджетных средств. Об этом заявил замруководителя Совбеза РФ Дмитрий Медведев на совещании по вопросу «О тенденциях развития криминогенной обстановки в РФ». По данным Генеральной прокуратуры, 16% (или каждое шестое) всех экономических преступлений приходится на предпринимателей. 40% из них составили мошенничества (ст. 159 УК РФ). По-прежнему высоким остается процент уголовных дел, возбужденных по фактам присвоения и растраты (ст.160 УК РФ), уклонения от уплаты налогов/сборов с организации (ст.199 УК РФ), незаконному предпринимательству (ст.171 УК РФ).