Бизнес Журнал:

Дюррамида: молочно-облигационной пятилетке быть?

icon
11:29; 15 апреля 2022 года

Автор:

 

9 и 10 мая в Германии пройдут собрания держателей облигаций Ekosem-Agrar AG, материнской компании холдинга «Эконива» (основной владелец - гражданин Германии и России Штефан Дюрр). Правление крупнейшего в России и Европе (и третьего в мире) производителя сырого молока дало честную оценку сложному экономическому положению «Эконивы», сложившемуся из-за роста цен на расходные материалы. «Компания находится в кризисе», - констатирует правление, и предлагает немецким бюргерам обменять старые, подошедшие к погашению облигации на новые, пятилетние с невероятным для зоны евро предложением – по 8,5% годовых (на 100 млн евро) и 7,5% годовых (на 78 млн евро). Для понимания – немецкие банки в среднем дают на депозит 0,1% годовых. Фактически немецким частным инвесторам предлагают удвоить свои рисковые инвестиции, продолжая вкладывать в российский бизнес. Альтернатива – попробовать выдернуть свои деньги из активов, находящихся за линией фронта в условиях санкций в отношении российских банков, кредитующих «Экониву».

 Дюрр уже проделывал подобные манипуляции с рефинансированием облигаций в 2017 году, но тогда не было боевых действий. Санкции уже были, но они-то как раз помогали Дюрру развиваться. А начиналось выкачивание денег из бюргеров, не знакомых ни с Остапом Бендером, ни с Сергеем Мавроди, в далеком 2012 году. Тогда Штефан Дюрр разместил свои облигации на Штутгартской бирже на 50 млн евро и давал 8,75% годовых. Даже больше, чем сейчас. За десять лет сумма обязательств утроилась. Причем, уже  тогда тридцать из пятидесяти миллионов ушло на рефинансирование старых долгов, и лишь двадцать на развитие. Это любопытно и в том плане, что инвестиционный цикл в молочном животноводстве до полной окупаемости проекта составляет как раз десять лет. Если немцы согласятся начать третью молочно-облигационную пятилетку, то Дюрру можно будет вручать медаль «За победу над Германией». Если нет – это дефолт.

Впрочем, русский немец и не из таких дефолтов выкручивался. Весь прошлый год Дюрр отбивался в судах, а по большей части в закусилье от своего главного российского кредитора – Россельхозбанка. В конце концов, отбился. На какое-то время. Вопрос долгов Дюрра даже поднимался на встрече Меркель и Путина в августе 2021 года. Фрау федеральный канцлер помогла Штефану решить вопросы в России – Россельхозбанк продолжит финансирование части инвестиционных проектов «Эконивы», за исключением строительства гигантского сырзавода в Новосибирской области за 20 млрд рублей. А вот кто поможет Дюрру решить свои финансовые вопросы в Германии? Да еще и в условиях эпидемии русофобии. Есть ли у Дюрра план «Б» на случай,  если немецкие держатели облигаций скажут: «Хватит – верните наши деньги»?

Но, может быть, не все немецкие бюргеры знают, что общие долги «Эконивы» составляют не скромные 178 млн евро, а 1,1 млрд евро. (Данные на июль 2020 года – газета «Коммерсант»). Из них 762 млн евро приходилось на долгосрочные обязательства. Интерфакс, со ссылкой на данные самой «Эконивы», указывает, что на декабрь 2020 года совокупная сумма всех обязательства и вовсе составляет 1,7 млрд евро. Соотношение долгов и EBITDA «Эконивы» разными аналитиками оценивается от 8 до 10. Сам Дюрр считает, что этот ключевой показатель устойчивости бизнеса у «Эконивы» снизился с 9 до 7: «Не так уж плохо, правда?» При норме в 3. Что немцу «не так уж плохо», да за такое любого русского уже бы упекли на нары лет на десять. Но Дюрр – это почти что памятник, лицо с торговой полки.

 

Не вешать нос, ГОРДЕмарины!

Вообще, «Эконива» как молочный бизнес ведет свой отчет с 2002 года и в эти дни может отмечать свой двадцатилетний юбилей. Сам Дюрр, начинавший в России с продаж бэушной гэдээровской сельхозтехники, работает у нас уже больше четверти века.

До 2009 года русский немец в сфере молочного производства был хотя и очень колоритным, но всего лишь региональным игроком в двух районах Воронежской области. Все изменилось, когда губернатором Воронежской области стал экс-министр сельского хозяйства Алексей Гордеев. Связи экс-министра, доступ к многомиллиардным субсидиям (25% капзатрат на коровники государство возвращает после сдачи объекта в эксплуатацию), неуемная энергия немца и безразмерный, и также субсидируемый кредит позволяли «Экониве» расти как на дрожжах. Гордеев из губернаторов вернулся ненадолго в правительство – это был пик развития «Эконивы». Но если дрожжей больше, чем муки, испечь каравай не получится. После перехода Гордеева в Государственную думу, у «Эконивы» начались проблемы с главным кредитором – «Россельхозбанком», который до сих пор завязан на своего бывшего председателя, а ныне министра сельского хозяйства России Дмитрия Патрушева. У Патрушева и Гордеева – очень сложные отношения. И тут все как в поговорке: паны дерутся – у холопов чубы трещат.

Но Дюрр совсем не простой холоп. Теперь он выпускает 6% всего молока России и по праву является председателем Национального молочного союза (Союзмолоко). Сегодня «Эконива» - это сорок высокотехнологичных животноводческих комплексов в тринадцати регионах РФ, на которых содержится 215 тысяч коров, включая 110 тысяч – дойного стада. В «Экониве» в год производится один миллион сто пятьдесят тысяч тонн сырого молока. За последние семь лет «Эконива» увеличила производство молока в пять раз. В штате «Эконивы» - более 11 тысяч работников. Которым, впрочем, частенько задерживают заработную плату. «Эконива» владеет 630 тысячами гектаров земли и входит в десятку крупнейших латифундистов России. А что если тупо распродать всю «эконивовскую» землю, можно ли покрыть все обязательства компании и перед немецкими, и перед российскими кредиторами? Вопрос риторический. Может, и можно. Но чем тогда коровок кормить?

Подсчитать сколько реально стоят активы «Эконивы» довольно проблематично. Помимо немецкой материнской конторы существует около дюжины юридических лиц. Три главных юрлица имеют совокупную балансовую стоимость активов около 95 млрд рублей. («Эконива –АПК Черноземье» - 50 млрд рублей – это активы в Воронежской области, «Эконива – АПК Холдинг» - 27 млрд рублей – это активы в 12 других регионах присутствия, «Эконива- Продукты питания» - 16,7 млрд рублей» - это розница).  

Дюрр не банкрот и не строитель финансово-молочной пирамиды, по крайней мере, в классическом ее понимании. Просто очень рисковый игрок на рынке, где субсидии решают все. И нельзя забывать, что Дюрр не просто социально ответственный бизнесмен, который, например, строит жилье своим работникам и содержит на десятки миллионов рублей соцсферу в местах локализации своего бизнеса. Он, немец, - один из архитекторов продовольственной безопасности России. Сегодня Россия обеспечивается себя молоком на 85%. А десять лет назад – едва ли на половину. Дюрр – флагман, благодаря которому в отрасль потянулись частные инвесторы. До Дюрра молочное животноводство считалось безнадежно убыточным занятием. Он сумел убедить своим примером, что производство молока может быть очень прибыльным.

Но после начала спецоперации на Украине что-то идет не так. Последний раз в публичном пространстве Штефан Дюрр появлялся 12 марта, тогда он разместил на своей страничке в «Инстаграм» видео с поздравлением работниц с 8 Марта. Это довольно необычно, учитывая, что рыжие кудри немца смотрят на нас с каждой упаковки «эконивовской» продукции – Штефан прокачивал личный бренд как корпоративный. И назвал себя гарантом качества произведенной продукции. И теперь «оторвать» кудряшки от молока, даже в случае смены хозяев  бизнеса, будет очень не просто. Пропала из публичного пространства еще одна рыжуха – бывшая модель, а теперь один из главных маркетологов «Эконивы» Катерина Дюрр. Отец последний год явно выпячивал старшую русскую дочь как наследницу своей молочной империи. Она регулярно раздавала интервью в специализированных молочных изданиях. (Дюрр женат вторым браком в России – есть дочь и младший сын, от первого брака в Германии также есть дочь).

В самой «Экониве» затрудняются сказать, где физически находится их президент. Все публичные активности «Эконивы» за последний месяц проходят без участия Штефана Дюрра.

До собраний держателей облигаций должно произойти еще одно важное событие – должен быть обнародован отчет «Эконивы» за 2021 год. Вряд ли он станет каким-то откровением. Разве что рост долгов. Все предыдущие годы деятельность молочного суперхолдинга по одинаковому алгоритму – рост выручки, рост объемов производства и переработки. При этом рост долгов также привычен, как и то, что основные мультипликаторы, типа соотношение долга к доналоговой прибыли, находятся в «красной» зоне.

По итогам 2020 ковидного года выручка «Эконивы» выросла на 15%  - до 464 млн евро, EBITDA на 13% - до 189 млн евро. В общем, если всю доналоговую прибыль можно было бы пустить на погашение обязательств перед бюргерами, то Дюрр уложился бы копейка в копейку. Увы, так бизнес не делается. Государство от своих налогов точно не откажется, а кредиторы Дюрра с обеих сторон границы. И с российской стороны, их гораздо больше.

Денег нет, но вы держитесь!

Предыдущий финансовый кризис Штефан сумел разрешить в декабре 2021 года. Суды «Эконивы» и «Россельхозбанка» длились больше полугода. В итоге банк, несмотря на победу в первой инстанции, отказался от выкупа долей «Эконивы» по номиналу на основании договора опциона, заключенного в 2020 году, и пообещал продолжить финансирование тех объектов, которые находятся в высокой степени готовности. В первую очередь, трех комплексов в Московской области, Татарии и Башкирии общей мощностью 100 тысяч тонн молока в год. «Эконива», в свою очередь, отказалась от оспаривания решений арбитража. То есть, банкиры могут выкинуть Штефана в любой момент, но не будут, потому что сами доить коров не умеют.

Сколько это будет продолжаться? Возможно, долго, пока однажды Дюрр не сможет погасить свои обязательства и перед русскими, и перед немцами, и станет властелином всех коров мира. Сам не доживет, тогда дочка станет. Но для этого надо не просто производить больше всех молока, а еще и перерабатывать его в готовую продукцию. Желательно сразу в сыр – больше маржа. Но оба своих крупных проекта по строительству сырзаводов (в Боброве Воронежской области и в Новосибирске) Дюрр был вынужден остановить. У Дюрра есть еще два сырзавода, но не очень крупные. Такие производства государство не субсидирует, а строить стало совсем дорого. Причем, если в Боброве все встало на уровне купленной промплощадки с коммуникациями плюс проект, то в Новосибирске уже освоено 7 млрд рублей. Новосибирск – главная головная боль Дюрра, а еще дефицит упаковки, запчастей к сельхозтехнике, средств защиты растений. Создавать запасы в условиях дефицита оборотных средств сложно, а тут такой форс-мажор. В общем, именно новосибирские активы кажутся главными претендентами на продажу, если все-таки Дюрру придется распродавать имущество по частям. Но тут другая опасность – начав, сложно остановиться.

Для понимания сути спора «Эконивы» и «Россельхозбанка»: номинально доли «Эконивы», находящиеся в залоге «Россельхозбанка», оценены в 5,3 млн рублей, а их рыночная стоимость – около 1,8 млрд рублей. Забрать их по номиналу можно только в том случае, если наступят некие условия,  свидетельствующие о неплатежеспособности заемщика. На публику эти условия не вываливаются, но раз спор переходил в судебную плоскость, значит, условия все-таки наступили. С другой стороны, из совместного заявления известно, что «Эконива» в 2021 году не просрочила перед «Россельхозбанком» ни один из платежей по кредитам. С весны прошлого года Дюрр активно искал частного инвестора в свой бизнес, но так и не нашел. Дюрр не собирался отдавать контроль над компанией, а богатых дядей, которые были бы готовы вкладывать свои кровные для продолжения дюрроского «банкета», так и не нашлось. Хотя те из российских олигархов, чьи сбережения сгорели в огне санкций, наверняка успели пожалеть, что отвергли предложения рыжеволосого немца. Вероятно, ближе всех к покупке доли «Эконивы» летом был владелец НЛМК Владимир Лисин, структуры которого уже осваивают молочное животноводство, но не сложилось. Скорее всего, из-за нежелания Дюрра отдавать контроль над холдингом. Точнее, Дюрр очень хотел продать, но только половину. Через тот же «Коммерсант» называли «возможную» сумму сделки в 400 млн евро. Якобы исходя из формулы - 4 EBITDA минус долги. Но Лисина эта хотелка, очень напоминающая просьбу о благотворительном взносе, не впечатлила.

Вообще-то, летом потенциальный, даже вполне реальный покупатель все-таки был. Гендиректор (теперь уже бывший) многопрофильного агрогиганта «Русагро» Максим Басов публично объявил, что его фирма готова рассмотреть вопрос о покупке «Эконивы». Дальше этого заявления дело не пошло. То ли это был жесткий троллинг Дюрра, причем, даже не со стороны Басова, а со стороны банкиров, то ли действительно «Русагро» было готово поглотить «Экониву». Так или иначе, для российского продовольственного рынка это хороший признак – кто бы ни был владельцем этих сорока коровников, они будут работать.

Между тем, сложный в финансовом плане 2021 год для Дюрра ознаменовался двумя важными событиями в стратегии его бизнеса. Во-первых, он фактически отказался от стратегии экспансии и заморозил, хотя, скорее, был вынужден заморозить большинство своих недостроев. Во-вторых, «Эконива» резко, сразу на 76%, нарастила выпуск готовой продукции. То есть, расти будем не наружу и вширь, а внутрь и вглубь. Вроде бы все верно, но все равно надо уметь. В рынок розницы «Эконива» входила медленно, более пяти лет. Начинала с локальных сетей тех регионов, где были расположены их молочные комплексы. Теперь продукция «Эконивы» с кучерявым, улыбающимся Дюрром на упаковке есть во всех крупнейших сетях России. Она вполне узнаваема и востребована. Разумеется, увеличение выпуска готовой, более высоко маржинальной продукции увеличивает EBITDA. Но беда в том, что на закрепление на рынке нужны новые и новые оборотные средства. А их у Дюрра нет. И инвестировать в развитие нечего. Только рефинансирование долгов. 

Впрочем, у Дюрра есть своя «секретная» формула успеха. Он вывел необычный, никем не применяемый мультиэкономический показатель: сколько молока приходится на один рубль долгов. Говорит, что этот показатель постоянно улучшается. Увы, не улучшаются, это мягко говоря, классические показатели. Но если надои будут превышать банковские проценты, то для Дюрра должен будет замаячить свет в конце тоннеля. Другая надежда - на рост мировых цен на продовольствие.

О реструктуризации долгов сейчас мечтает едва ли не половина российского бизнеса. Правда, не всех угораздило попасть одновременно под погашение облигаций и начало боевых действий.

Людмила Арестович

Фото:ekoniva.com