Долгие маневры могут дорого обойтись

Как бы ни взывали российские чиновники не закупать лекарства впрок, их никто не услышал. Нельзя винить в этом людей, особенно тех, кто зависим от импортных препаратов, ведь все они неизбежно и очень существенно подорожали, а часть моментально исчезла с аптечных полок. По данным руководителя Росздравнадзора Аллы Самойловой, лекарственных препаратов в России введено в гражданский оборот на 20% больше, чем в прошлом году, а фармацевтических субстанций почти на 80% больше. Видимо, ажиотажный спрос «съел» и этот профицит. Но чиновники по-прежнему не видят поводов для паники. Глава Минздрава Михаил Мурашко называет ситуацию на рынке лекарственных препаратов «стабильной».

Когда слова чиновников так очевидно расходятся с реальностью, невольно задаешься вопросом, что ждет нас в ближайшем будущем: каких пороговых значений достигнет инфляция на лекарства, какие товарные позиции могут оказаться в дефиците. Как быть тем, кто зависит от редких и весьма дорогостоящих препаратов? Когда будет запущен механизм реального замещения импорта, и по всем ли позициям он возможен? Вопросы о будущем фармацевтической безопасности страны адресуем реальному производителю. Наш спикер — Александр Семёнов,  президент АО «Активный Компонент». Компания является одним из российских лидеров в области разработки и производства фармацевтических субстанций. В их портфеле кардиологические, противовирусные, антигистаминные препараты, антибиотики и нейролептики.

— Известно, что Индия в основном поставляет дженерики, получается, с уходом европейских поставщиков российские потребители утратят безвозвратно возможность покупать оригинальные европейские препараты? Как скоро на российском рынке могут появиться новые предложения вместо европейских оригинальных препаратов?

— На мой взгляд, если не случится глобального и затяжного логистического кризиса, большая часть оригинальных европейских препаратов на российском рынке останется, так как это важный канал сбыта, приносящий значительную прибыль западным компаниям. С другой стороны, существует постановление правительства, предполагающее, что при исчезновении оригинальных зарубежных препаратов или их поставках в недостаточном количестве включится алгоритм принудительного лицензирования с нулевым роялти и передачей права на выпуск данных препаратов российским производителям, которые точно смогут оперативно закрыть возникшую потребность. Что касается сроков замещения, здесь все будет зависеть от спроса. Современные российские компании отвечают всем стандартам и смогут в короткие сроки обеспечить высочайшее качество и необходимые объемы производства при условии своевременной и полноценной господдержки.

Однако существует более серьезная проблема: агентства по контролю качества лекарственных препаратов — европейское EDQM и американское FDA, снабжавшие нашу страну стандартными фармакопейными образцами, объявили о прекращении поставок. Почти все российские препараты зарегистрированы согласно американской или европейской фармакопее (сборник официальных документов, устанавливающих нормы качества лекарственного сырья: медицинских субстанций, вспомогательных веществ, диагностических и лекарственных средств и изготовленных из них препаратов, — прим. ред). Российская система пока недостаточно развита, а зарубежные стандартные образцы действующих веществ и примесей постоянно используются при производстве: каждая серия лекарственного средства аттестовывается с их помощью. На протяжении последних лет «Активный Компонент» и некоторые другие наши коллеги вкладывали достаточно серьезные средства в развитие российского института стандартных образцов, но в текущей ситуации проблему необходимо максимально оперативно и системно решать уже на государственном уровне, чтобы получить образцы как минимум на все компоненты препаратов стратегического списка ЖНВЛП, а это порядка 800 позиций. В противном случае у российских компаний не будет технической возможности выпускать полный перечень продукции, как субстанций,  так и готовых лекарственных форм. 

— Комментируя сложившуюся на фармрынке ситуацию, вы говорили о нехватке ликвидности, почему она так критична? Насколько реакция российского правительства и банковского сектора адекватна обстоятельствам?

— Наши поставщики принудительно переводят нас на предоплату, но, даже оплатив товар, мы не можем быстро получить продукцию из-за нарушения в работе логистических цепочек. Мы долго ждем, а, когда продукция поступает на склад, нам требуется значительное время на производство активных фармсубстанций. Только после этого начинается отгрузка клиентам, с большинством из которых мы работаем на условиях отсрочки платежа. Таким образом, недостаток оборотных денежных средств у всех участников фармацевтического рынка затрудняет бесперебойное производство и реализацию социально значимой продукции.

Приведу конкретный пример: государственная структура выделила нам кредит на приобретение компонентов для важнейших позиций — азитромицин и умифеновир, использующихся при лечении Covid-19, гриппа и других острых заболеваний. Данные кредитные договоренности согласованы и подписаны, однако мы не можем воспользоваться выделенными средствами, так как ранее выданная гарантия российского банка, входящего в европейскую группу компаний, была отозвана на фоне введения санкций. Мы направили запросы в другие банки, но, к сожалению, каждый этап согласования сопровождается бюрократическими проволочками. Что касается банковских ставок, доходящих до 25%, то совершенно очевидно, что они убивают бизнес. Существует проект постановления правительства, который даст возможность получить льготные кредитные средства под 10% на пополнение оборотного капитала. Но в нем содержится предложение ограничить максимальную сумму займа процентом от выручки прошлого года. В текущих экономических реалиях этого будет явно недостаточно, к тому же пока неясно, когда постановление заработает.

— Логистические цепочки уже перестраивались из-за пандемии. Чем сегодняшняя ситуация отличается от пандемийного логистического кризиса?

— За последние два года логистические процессы действительно претерпевали изменения, но непосредственно кризис, коснувшийся поставок сырья, длился всего несколько месяцев, и большинство компаний смогли его безболезненно преодолеть. Сейчас ограничение авиасообщения лишило нас основного способа доставки компонентов, а стоимость транспортировки грузов взлетела до критических значений. Насколько эффективно и оперативно вся отрасль сможет справиться с ситуацией зависит, в том числе, от вспомогательных мер, которые предпримет российское правительство.

— В одном из интервью вы выразили уверенность, что российские компании смогут при соответствующем уровне государственных преференций и стимулов в быстрые сроки импортозаместить основную массу иностранных лекарственных препаратов. Какой уровень поддержки вы считаете соответствующим?

— Сейчас наша страна находится на границе будущего, в точке бифуркации, из которой ведут два совершенно разных пути. Государство может принять решение оставить российские компании без поддержки и вместо этого организовать ввоз незарегистрированных и непроверенных (вплоть до отсутствия GMP-сертификатов и других нормативных документов) лекарств. Это неизбежно приведет к коллапсу фармацевтического рынка и глобальному снижению уровня здоровья всего населения России. Я совершенно откровенно и прямо могу сказать: чиновники, выступающие за подобное замещение российских препаратов иностранными, не думают о будущем страны и безопасности ее граждан. При альтернативном варианте развития событий государство системно подойдет к вопросу и наконец предпримет все те меры, которые обсуждаются последние несколько лет. В первую очередь, инициативу «второй лишний» о преференциях на государственных тендерах в пользу отечественного производителя полного цикла (от субстанции до готовой лекарственной формы), а также специальные налоговые льготы и субсидии для создания новых производственных мощностей. Еще один критически важный для фармпроизводителей момент —
упрощение порядка внесения изменений в нормативную документацию: он должен носить уведомительный характер. Сейчас, если с рынка исчезает западная составляющая для многокомпонентного лекарственного препарата, ее невозможно быстро заменить на аналогичную и продолжить выпуск средства. Необходимо заново проходить экспертизу, которая занимает несколько месяцев, а иногда длится до года.

— Виктор Дмитриев, гендиректор Ассоциации российских фармацевтических производителей, заявил, что первые полгода цены на препараты в России удастся удержать на прежнем уровне, а затем курс стабилизируется. Каковы ваши ценовые прогнозы? В данной ситуации госрегулирование — единственный метод стабилизации цен на фармрынке?

— К сожалению, не могу полностью согласиться с данным утверждением. Даже начальные расчеты показывают, что удержать цены на прежнем уровне при росте стоимости субстанций и компонентов более чем в два раза является практически не выполнимой задачей.  Чтобы не допустить потерю рентабельности и ситуации, когда себестоимость препарата превышает сумму его конечной продажи, необходимо мудрое и гибкое госрегулирование. Особенно это касается списка стратегических лекарственных средств из списка ЖНВЛП, цены на которые не пересматривались уже значительное время. Грамотная корректировка предельных отпускных цен, перевод их в независимое от скачков курса рубля положение, а также проведение регулярной индексации поддержат производителей и помогут не допустить исчезновения части препаратов низкого ценового сегмента (до 500 рублей) с полок аптек. 

— К более активным действиям отечественную фармотрасль подтолкнула пандемия, теперь санкции. Что сегодня в большей степени определяет развитие фармацевтической отрасли?

— Мы должны сделать существенные шаги к полноценному импортозамещению в течение ближайших года – двух. Если правительство оперативно внесет необходимые изменения в законодательную базу, если удастся наладить конструктивный диалог между государством и бизнесом, если он будет направлен на создание именно тех преференций и стимулов, которые помогут восполнить дефицит лекарств, то отечественные фармпроизводители справятся с ситуацией и успешно выйдут из кризиса. Если отрасль погрязнет в бюрократических проволочках и долгих обсуждениях, тогда вместо сильной фарминдустрии мы увидим пепелище, на котором останутся лишь несколько компаний, получивших дивиденды на фоне пандемии Covid-19. В меньшинстве они не способны закрыть потребности населения и обеспечивать лекарственную безопасность страны.