СПРАВЕДЛИВОСТЬ В ДЕЛАХ О БАНКРОТСТВЕ

ТЕМА НОМЕРА/БАНКРОТСТВО

КАК СОБЛЮСТИ БАЛАНС ИНТЕРЕСОВ

Автор: Дина Суровцева, советник «Первой Юридической Сети»

За последние несколько лет закон о банкротстве претерпевал множество изменений. Они обуславливались различными факторами: экономическим кризисом 2014 года, совершенствованием отдельных процедур, применяемых в деле о банкротстве, принятием международного банкротного опыта и внедрением процедуры банкротства физического лица. Однако самые значимые изменения, на наш взгляд, связаны со смещением фокуса основных целей процедуры банкротства из «пробенефициарных» к «прокредиторским».

В связи с изменением законодательного регулирования значительно изменилась и судебная практика. Ранее она строились на «пробенефициарной» основе. Положения закона и судебные акты противоречили интересам кредиторов, располагали к частому использованию противоправных схем сделок в пользу собственников (бенефициаров) должников-банкротов.

Где искать баланс?

Особую популярность приобретали требования «псевдовексельных кредиторов», требования, основанные на неоплатных сделках между «дружественными» должнику кредиторами. Существование такого подхода приводило к понижению стандарта доказывания в суде и низкой оценке доказательств. Например, суды, рассматривая обособленные споры о включении требований кредиторов в реестр, не давали оценку реальной возможности кредиторов выдать займы должнику, не придавали значения возмездности сделок, не давали оценку действиям фактических собственников по субординации бенефициарами.

Пополнение конкурсной массы и максимальное удовлетворение требований кредиторов не было основной задачей при банкротстве, хоть закон о банкротстве такую цель, безусловно, закладывал. Баланс интересов в делах о банкротстве был не на стороне кредиторов. В попытке законодателя и судов как правоприменителей установить справедливость для всех за последние пять лет закон о банкротстве, и в особенности судебная практика, изменили уклон и стали «прокредиторскими». Из такого подхода родилось привилегированное положение банков и налогового органа по сравнению с иными кредиторами, произошло ужесточение института субсидиарной ответственности, закрепилась концепция повышенного стандарта доказывания к акционерским требованиям. Таким образом, законодателю и правоприменителю сохранить баланс интересов не удалось.

Уязвимое положение

 При таком возросшем «прокредиторском» подходе права и интересы бенефициаров бизнеса оказались в уязвимом положении. Не удалось восстановить баланс и в стандартах доказывания: рассмотрение споров о банкротстве приобрело явный «обвинительный уклон» и, как следствие, привело к умалению состязательности участников арбитражного процесса. В итоге мы видим, что состязательность отмирает как принцип, а презумпция добросовестности превращается фактически в доказательство невиновности.

Подтверждение данным выводам мы можем увидеть на примере ужесточения в регулировании субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц. «Субсидиарные» нововведения в закон о банкротстве привели к резкому возрастанию удовлетворённых требований о привлечении к субсидиарной ответственности. Согласно статистике, опубликованной на ФЕДРЕСУРСЕ за период с января по сентябрь 2018 года по январь – сентябрь 2019 года количество заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности выросло на 12,2%. За этот же период количество удовлетворённых заявлений выросло на 19%, а совокупный размер субсидиарной ответственности увеличился в 2 раза — с 147,3 млрд рублей до 303,1 млрд рублей.[1]

Соблюдение баланса интереса между кредиторами и должником — основная задача как законодателя, так и судов. В настоящий момент ни тому, ни другому не удалось этот баланс сохранить, установить границы между действиями, направленными на причинение вреда кредиторам и действиями, направленными на сохранение бизнеса. Это касается как обособленных споров по включению в реестр требований должника, так и оспаривания сделок, привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц.

Повышенный стандарт доказывания

В практическом значении это имеет смысл в том, что процедуры банкротства приобретают не восстановительный характер, а «похоронный». Такие изменения в законе и судебной практике предопределяют главной целью банкротных процедур не спасение бизнеса, а завершение процедуры банкротства путем продажи имущества должника на торгах, расчётов с кредиторами, привлечение к ответственности бенефициаров бизнеса.    Таким образом, собственники бизнеса являются «слабой» стороной, заведомо виновной в доведении должника до банкротства и причинившей ущерб кредиторам.

Проблема отсутствия баланса интересов в процедурах банкротства стала особенно актуальна в период пандемии и постпандемии. Действующие изменения в законодательстве, в том числе и о моратории на банкротства, не содержат положения об обоснованной субординации, когда такая субординация была направлена не на вред кредиторам, а на спасение бизнеса. Из текущих положений закона о банкротстве и судебной практики следует, что в большинстве случаев к акционерным займам дочерним компаниям, в том числе и для целей спасения бизнеса, применяют повышенный стандарт доказывания, в результате при неверной оценке обоснованности таких займов суды отказывают материнским компаниям в удовлетворении их требований.

Для сохранения баланса интересов, безусловно, суды должны будут сами устанавливать такие критерии доказывания в процедурах банкротства должников, пострадавших от пандемии. Но пока судебная практика в этом направлении отсутствует, мы не сможем понять, по какому пути соблюдения баланса пойдут суды.

Основываясь на текущей судебной практике, а также на результатах развития законодательства, можно сделать вывод, что основная задача соблюдения баланса интересов в делах о банкротстве ложится, в первую очередь, даже не на законодателя, а на суды. Рассматривая дела о банкротствах, суды, вероятно, будут применять принцип «в каждом конкретном случае», то есть в каждом конкретном деле проводить детальные исследования и оценку доказательств, чтобы сформировать глубокую позицию по делу, определив при этом унифицированные признаки добросовестности, обоснованного риска и вреда кредиторам.

[1]  Данные по состоянию на сентябрь 2019 http://download.fedresurs.ru/news/Алексей%20Юхнин%20Статистика%20ЕФРСБ%20Уральский%20форум%202019.pdf